На двух последних неделях защита и обвинение приобщали к делу разные документы: от важных, до формальных. Таких, например, как свидетельство о смерти бывшего учредителя «ВестСтроя» Николая Тарасова, в смерти которого никто не сомневается. Ещё в суде закончили допрос вологодского специалиста УФАС. И допросили сотрудника ФСБ: это единственный допрос в процессе, который прошёл в закрытом режиме. Мы только знаем, что он утверждал, что явку с повинной Кузнецов писал в нормальном состоянии. И что ФСБ фиксировало, как защита (якобы) воздействовала на свидетелей, когда Кузнецов уже был в СИЗО.
Защите отказали исключить из дела материалы прослушки телефона Александра Кузнецова. Обвинению – исключить материалы допроса главы Псковского УФАС Ольги Милонаец. Обвинение просило наложить арест на некоторое имущество Кузнецова, но затем само отказалось от ходатайства: арест на квартиру и машину и так наложен.
Потом суд объяснил защите, что материалы рассмотрения жалобы Кузнецова в адвокатскую коллегию Санкт-Петербурга на адвоката Светлану Михайлиди в дело не лягут: нарушение норм УПК может установить только суд, а не коллегия адвокатов, чтобы там она не решила.
Зато к делу приобщили заключение лингвиста, который проанализировал текст явки с повинной, и указал, что написана она, вероятно, хоть и рукописно, но при участии другого лица. Лица из правоохранительных органов. Наконец, Кузнецову уже в очередной раз отказали исключить из дела саму явку с повинной: она осталась среди доказательств.
Также стороны согласились не оспаривать, что психолог из СИЗО ещё 20 декабря 2018 года сделал заключение, что в целом прогноз адаптации Кузнецова к жизни в камере негативный.
26 декабря у Александра Кузнецова истекал срок содержания под стражей. Обвинение попросило оставить подсудимого в СИЗО. По их мнению, он может сбежать к сестре в Белоруссию: туда можно попасть и с российским паспортом. Плюс к тому жена и дети Кузнецова обладают эстонским гражданством, а Татьяна Кузнецова так вообще признавалась в суде, что общалась с консулом этой страны и была готова убежать туда.
Татьяна и Александр Кузнецовы, а также защита Кузнецова в суде. Фото: Павел Дмитриев.
Защита на это заявила, что из Белоруссии есть экстрадиция, а сбежать в Эстонию нельзя без загранпаспорта. Да и гражданство жены и детей на самого Кузнецова никак не распространяется. Ещё адвокаты указывали, что судебное следствие фактически завершено, а значит, и воздействовать на свидетелей Кузнецов не будет: надобность отпадает, даже если предположить, что у него есть такое желание.
Ещё защита просила проявить гуманность и отпустить подсудимого под домашний арест к Новому году, чтобы он встретил праздник в кругу семьи.
Суд удалился, после перерыва вернулся и оставил бывшего вице-губернатора под стражей до 26 февраля. Суд считает, что Кузнецов всё-таки может попытаться скрыться в Белоруссии под тяжестью грозящего ему серьёзного наказания.
На этом суд объявил судебное следствие оконченным и сразу перешёл к прениям. Обвинение практически не отошло от своей первоначальной версии. Прокурор заявила, что они с коллегой считают установленным, что Кузнецов решил купить дом за 6,35 млн рублей, внёс только 5 млн рублей, а затем потребовал от Евгения Очнева взятку в виде незаконного оказание услуг имущественного характера в 1,35 млн рублей за помощь в аукционе. И Очнев согласился с требованиями, считает обвинение.
Затем прокурор перечислила роли Спивака, Кадочникова, Ласовской, Щербакова – все эти роли вы знаете, мы подробно описывали их допросы. Обвинение считает, что перечисленные люди не знали о действительных, по их версии, мотивах Кузнецова – помочь «Вест-Строю» за взятку.
Потом в прениях прозвучали фамилии Кухи и Быстров: жалоба, УФАС, отозвать – всё это вы тоже знаете. Обвинение также озвучило версию самого Кузнецова: что они с женой нашли недостатки в доме, долго их исправляли и на основании этого цена им и была снижена. И что Кузнецов не мог обеспечить победу «Вест-Строя», а лишь довёл до коллег мнение губернатора, что фирма справится со строительством Стругокрасненской больницы лучше других.
Но обвинение сообщило суду, что, по их мнению, у этой версии есть серьёзные расхождения с показаниями, данными на предварительном следствии: это они имеют в виду явку с повинной. Её обвинение считает достоверной. А сведения о том, что Кузнецову что-то добавили в чай, абсурдны и ничем не доказаны, заявил гособвинитель. Сведения о давлении на Кузнецова постоянными переводами из камеры в камеру прокуратура также считает не состоятельными.
Обвинение считает явку достоверной ещё и потому, что Кузнецов подтверждал её и в феврале (на суде по мере пресечения), и в апреле (когда писал ходатайство о досудебном соглашении).
Ещё гособвинитель трактовал показания практически всех свидетелей в свою пользу. Прокурор заявила, что побеждать в торгах должна была фирма «Эгле». Что хотя фирма и не указала в заявке точные параметры материалов (а этого требовал закон), но зато могла использовать лучшие материалы. А просьбу Кузнецова тщательно проверять заявки гособвинитель приравнял к просьбе быть предвзятыми.
Обвинение считает, что вина Кузнецова полностью доказана, а его доводы опровергнуты в суде. Взяточничество – тяжкое преступление и против государственной власти, и против местного самоуправления. Взяточничество, к сожалению, становится нормой, а не исключением, сказала прокурор со ссылкой на Верховный суд.
Смягчить наказание Кузнецову позволяет явка с повинной, хоть он от неё и отказывался, считает обвинение: то есть нужно назначить подсудимому наказание в виде 2/3 срока от максимального. Отсчитывать наказание от нижней границы, оснований нет, считает обвинение.
В итоге прокурор попросила суд признать Александра Кузнецова виновным, посадить его в колонию строгого режима на 9 лет 6 месяцев, оштрафовать на 13,5 млн рублей и запретить работать в госорганах ещё три года после освобождения.
Защита выступит в прениях 10 января.