Вода камень точит

Если бы российские власти чувствовали себя победителями, то не устраивали бы мелкие провокации

15 декабря 2012 года народу возле Соловецкого камня в Москве собралось не меньше, чем в день установки памятника жертвам политических репрессий 30 октября 1990 года. Пришло от 3 до 5 тысяч человек. Разница в том, что в СССР митинг в сквере у Политехнического музея напротив здания бывшего НКВД (КГБ) на Лубянке был санкционирован, а в путинской России – не санкционирован. То есть люди, пришедшие с цветами к Соловецкому камню, рисковали оказаться в автозаке. В конце концов, 69 человек там и оказались.

Москва, Лубянка, 15 декабря 2012 года. Фото: Илья Варламов

Полицейские в мегафон постоянно предупреждали выходящих со станции метро Лубянка людей: «Уважаемые граждане! Возложите цветы и проходите к метро! Уважаемые граждане! Акция не разрешена исполнительной властью! Участники акции будут задержаны!».

Буквально слово в слово то же самое повторял и явившийся к Соловецкому камню член Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Николай Сванидзе.

На предупреждения полицейских уважаемые граждане внимания не обращали, а на предупреждения Сванидзе – обратили, прогнав его со словами: «Предатель! Ты такой же, как они!».

«Зачем мерзнуть, если можно провести время с удовольствием»

На несанкционированные шествия и митинги приходят совсем уж отчаянные люди. Но отчаяния на лицах заметно не было. Мороз тоже никого не смущал.

Администрация президента России накануне через чиновников московской мэрии предлагала несколько санкционированных маршрутов, которые оппозиционеров не устроили.

Все предлагаемые маршруты уводили из центра Москвы и обходили стороной Соловецкий камень.

Вариантов развития событий оставалось немного. Координационный совет оппозиции провел среди своих избирателей голосование. Около 75% опрошенных, зарегистрированных в системе интернет-голосования Демократия-2 по своим паспортам, высказались однозначно: возлагать цветы на Лубянской площади.

После этого Координационный совет выступил с заявлением:

«КС призывает всех граждан, оказавшихся 15 декабря на Лубянской площади, не поддаваться на провокации, от какой бы стороны они ни исходили, не допускать противозаконных действий и не вступать в конфронтацию с представителями правоохранительных органов».

В общем, чтобы избежать обвинений в призывах к несанкционированному шествию, лидеры протеста предложили всем сочувствующим самим решить, где они будут находиться 15 декабря в 15 часов.

Вместо антиконституционных призывов было предложено:

«Во-первых, надо тепло одеться. Зачем мерзнуть, если можно провести время с удовольствием и пользой для здоровья.

Во-вторых, помнить, что ничего эдакого не произойдёт. Ни сцен, ни митингов, ни организованных шествий. Не надо ни с кем связываться – не пускает вас милиционер, ну и обойдите его с другой стороны».

«Нетерпение не покидало его»

Москва, Лубянка, 15 декабря 2012 года. Фото: Илья Варламов

Незадолго до прогулки к Соловецкому камню среди оппозиционеров наблюдалось сильное брожение. Вплоть до истерики. В этом смысле, больше других отличился писатель и журналист Аркадий Бабченко. В фейсбуке он написал: «Друзья мои! Опомнитесь. Не будет ничего на Лубянке. И не надо уже ничего там устраивать. Поздно. Поезд ушел. Признайте и примите одну простую вещь – мы проиграли. Все, сливайте воду. Вова будет сидеть на троне до 2018 года (как минимум)».

На последнем массовом шествии – 15 сентября 2012 года по Бульварному кольцу – я видел Аркадия Бабченко с мегафоном в руках. Он бодро шел в левой колонне, улыбался и давал распоряжения. [ 1]

Спустя три месяца он напишет: «Теперь поздно кулаками махать. Этот раунд мы проиграли. Все. Поезд ушел… Никаких других выходов из этого тупика больше нет. Еще шесть лет. Все. Точка».

Как будто это текст, стоя за правым плечом, ему диктовал лично Вячеслав Володин.

Таких людей с неустойчивой психикой, как г-н Бабченко, среди оппозиционеров достаточно. Позавчера они кричали: «Ура, мы победили!», а сегодня они с тем же энтузиазмом кричат: «Караул, мы проиграли!»

Эти люди постоянно находятся на грани нервного срыва и иногда – всё-таки срываются.

Ни одна из сил за последний год не победила и не проиграла [ 2].

Ничья. Ничего хорошего в этом нет, но катастрофы никакой не произошло.

«Нетерпение не покидало его», – как писал Юрий Трифонов в романе «Нетерпение».

Так было в XIX веке, о чем повествовал Трифонов. Так есть до сих пор. Нетерпение не покидает. Не доделав одного, хватаются за другое. Это касается не только оппозиционеров, но и власти. По этой причине знаменитое описание России, данное много лет назад в романе «Нетерпение», до сих пор звучит остро современно: «…современникам казалось вполне очевидным, что Россия больна. Спорили лишь о том: какова болезнь и чем ее лечить? Категорические советы, пророчества и проклятья раздавались в стране и за границей, на полутайных собраниях, в многошумных газетах, модных журналах, в кинжальных подпольных листках. Одни находили причину темной российской хвори в оскудении национального духа, другие — в ослаблении державной власти, третьи, наоборот, в чрезмерном ее усилении…».

Очень характерно, что после истеричных выкриков «Не будет ничего на Лубянке!» и «Сливайте воду!», Бабченко написал: «Я туда пойду». Разве не похоже на нервный срыв?

Тем временем, в центр Москвы пригнали сотню машин и автобусов с ОМОНом. Расставили металлические барьеры и палатку. Над площадью кружил вертолёт. Раздавались настойчивые призывы разойтись. Искусственно устроенная давка была призвана отвадить тех, кто пришел возложить цветы и выразить свой протест.

Полицейские призывали: «Разойдитесь, в противном случае сквер будет зачищен».

Зачистка началась еще на подступах к Лубянской площади. Первыми в подземном переходе схватили Илью Яшина и Ксению Собчак с цветами. Их задержали, заподозрив в «преступных намерениях».

Временное лишение свободы позволило г-же Собчак, сидя в автозаке, сделать редкий кадр.

Автозак с задержанными зачем-то привезли на Красную площадь и поставили неподалеку от Лобного места. Но казнить задержанных не стали.

Именно в это время и был сделан кадр из-за решетки: Спасская башня, вид из автозака. На часах – половина четвёртого. Такое теперь московское время. Ни то, ни сё. Срок. Точное московское безвременье.

«Хорошая новость: у меня нет сестры»

Алексей Навальный. Москва, Лубянка, 15 декабря 2012 года. Фото: Илья Варламов

Оппозиционеров, конечно же, победителями назвать трудно. Но еще труднее назвать победителями тех, кто отдавал распоряжения о декабрьском запрете и разгоне.

Если бы они чувствовали себя победителями, то ничего бы не опасались и не устраивали мелкие провокации.

Организованный разгон начался тогда, когда стало окончательно понятно, что беспорядков не предвидится, а редкие выкрики про «Путина и его шайку» и «Свободу политзаключенным!» устои путинского режима не пошатнут.

Но отпустить людей с миром было никак невозможно.

Поначалу задерживали избранных заранее – Алексея Навального (он даже до Соловецкого камня не дошел), Алексея Гаскарова, Сергея Удальцова… А вот Дмитрию Быкову, Владимиру Рыжкову, Дмитрию Гудкову, Борису Немцову спокойно дали уйти с площади.

Однако народ не спешил расходиться, продолжая мирно общаться друг с другом и демонстрировать немногочисленные небольшие плакаты: «Питер против банды питерских», «Срочно разыскиваются честные люди!» и тому подобное.

Позднее полицейские в «скафандрах» принялись хватать тех, кого подозревали в наиболее «преступных намерениях», и запихивали в автозаки.

Всех задержанных, включая лидеров оппозиции, продержали в полицейских участках по несколько часов и выпустили, даже не оформив протоколов. К 10 суткам административного ареста приговорили только Веру Лаврешину, отказавшуюся называть свое имя и позднее объявившую сухую голодовку.

Это уже стало дежурным ритуалом: задерживают «для порядка» и для доказательства собственной значимости. И еще – для профилактики, потому что если не пугать и не выворачивать руки, то в следующий раз протестующих на улицах станет больше.

Москва, Лубянка, 15 декабря 2012 года. Фото: Илья Варламов

В качестве профилактики для наиболее непримиримых применяются и более сильнодействующие средства. Такие, например, какие были применены по отношению к Алексею Навальному.

Следственный комитет очень своевременно, накануне «Марша свободы», обнаружил некие «хищения, сделанные мошенническим путем» – в сумме 55 миллионов рублей, якобы осуществленные Алексеем Навальным и его младшим братом Олегом.

Нет, не зря депутаты Госдумы от «Единой России» подготовили к Новому году законопроект о повышении зарплаты сотрудникам Следственного комитета на 175 процентов.

Из той информации, которую обнародовал Следственный комитет, следует, что компания Олега Навального зарабатывала на перевозке грузов.

Из выводов представителей Следственного комитета вытекает, что любое извлечение прибыли при желании следователей, которыми руководит однокурсник Владимира Путина Александр Бастрыкин, может считаться преступным.

Если исходить из такой предпосылки, то мошенниками являются все, кто занимается прибыльным делом.

Ответ Алексея Навального Следственному комитету был предсказуем.

«Думаете, меня родственники будут уговаривать, чтоб я завтра на Лубянскую площадь не ходил и вообще «попритих малость»? – заявил он накануне 15 декабря. – Нет. Они ещё и сами завтра туда придут».

И он же под заголовком «Брат-2» в своем блоге написал: «Хорошая новость: у меня нет сестры. Поэтому СК не может сообщить, что именно она, а не Сердюков со своими девушками, стащила миллиарды из Минобороны. Дорогой Владимир Путин. Вы, наверное, очень боитесь того, что Алина Кабаева когда-нибудь на допросе расскажет лишнего. Поэтому и сами обожаете по чужим родственникам пройтись – попугать, пошантажировать».

* * *

Москва, Лубянка, 15 декабря 2012 года. Фото: Илья Варламов

Декабрьские выступления оппозиции в Москве и других городах подвели итог протестным акциям 2012 года.

Как и предсказывали члены Координационного совета оппозиции – «ничего эдакого» 15 декабря не произошло.

Разве что на несанкционированную акцию впервые вышли те, кто раньше участвовал только в разрешенных митингах и шествиях.

Таким образом, путинский режим внёс свой посильный вклад в радикализацию протеста.

Недовольных властью меньше не стало. Они просто стали менее заметны. Недовольство всего лишь загоняется вглубь, чтобы рвануть в самый не подходящий для власти момент.

Как было сказано в рекомендации Координационного совета оппозиции: «Не пускает вас милиционер, ну и обойдите его с другой стороны».

Тот же рецепт применим и для других случаев.

Не пускает вас чиновник, ну и обойдите его с другой стороны. На всех улицах и площадях металлические барьеры и автозаки поставить невозможно. И вертолётов у них на всех не хватит.

Им не хватит вертолетов даже для того, чтобы быстро и навсегда улететь отсюда.

Алексей СЕМЁНОВ

1 См.: А. Семёнов. Белое на красном// «ПГ», № 36 (608) от 19-25 сентября 2012 г.

2 См.: А. Семёнов. Режим ожидания, или Отложенный ход // «ПГ», № 48 (620) от 12-18 декабря 2012 г.